- 25 сентября, 2025
- 1:36 пп
- В Мире
«Посмотрите на Израиль. Прошло почти два года, а заложники всё ещё не освобождены. Их нужно освободить».
На главной дипломатической сцене мира президент Украины не ограничился собственной войной.
Он перечислил горячие точки, описал новую реальность вооружений — от дронов до ИИ — и прямо сказал о людях, о которых Израиль не может забыть уже почти два года: заложники должны быть освобождены. Этот жест солидарности — больше чем фраза: он меняет рамку разговора о безопасности и делает тему заложников частью мировой повестки.
Что именно сказал Зеленский: ключевые тезисы и прямые формулировки
В речи, произнесённой 24 сентября 2025 на дебатах 80-й сессии Генассамблеи ООН, прозвучала главная нить: международная система безопасности не успевает за реальной войной и новыми технологиями. Зеленский сформулировал это предельно жёстко — и без эвфемизмов.
«Международное право не работает в полной мере, если у вас нет влиятельных друзей, готовых его защищать. И даже тогда без оружия ничего не получится. Это неприятная истина, но такова реальность».
«Нет гарантий безопасности. Ни одна международная институция не способна остановить кровопролитие. На что страны, переживающие войну, могут рассчитывать от ООН? Десятилетиями — лишь на заявления».
«Мы — мирный народ и хотим свободно жить в независимой стране. Поэтому мы инвестируем в оборону — у многих просто нет иного пути».
«Украина решила начать экспорт вооружений собственного производства. Это мощные системы, проверенные в реальных боях. Вам не нужно начинать с нуля — мы готовы поделиться тем, что доказало эффективность на передовой».
«У нас нет больших парадных ракет, которыми диктаторы любят хвастаться, но у нас есть беспилотники, способные пролететь две–три тысячи километров. Скоро беспилотники будут сражаться с беспилотниками, нацеливаясь на критическую инфраструктуру и людей автономно, без участия человека».
В отдельном блоке президент связал географию угроз и неспособность институтов давать ответы — от Африки и Ближнего Востока до Европы. И именно здесь прозвучало то, что напрямую касается Израиля:
«Посмотрите на Израиль. Прошло почти два года, а заложники всё ещё не освобождены. Их нужно освободить».
Эта короткая фраза — точка, через которую украинская повестка срастается с израильской гуманитарной раной.
Почему ремарка о заложниках — больше чем жест вежливости
Это моральный маркер
Израильская тема звучит в речи не как дипломатическое «упоминание для галочки», а как человеческий маркер. Смысл прозрачен: права заложников — вне споров и идеологий. Для израильского общества это важный сигнал: Киев видит боль Израиля и произносит её на площадке, где каждое слово на вес золота.
Это инструмент коалиционной политики
Напоминание о заложниках помогает Киеву расширять аудиторию: от традиционных евро-атлантических союзников к тем, кто чувствителен прежде всего к гуманитарным аргументам. Когда вопрос жизни людей выносится на трибуну ГА ООН, он закрепляется в протоколах и сводках — и меньше зависит от политической конъюнктуры дня.
Это общий язык безопасности Украины и Израиля
Украина говорит о похищенных детях, о массированных удрах дронами, о провалах институтов — Израиль живёт в похожей логике угроз. Упоминание заложников делает этот «общий язык» публичным и понятным: речь идёт не о чьей-то локальной проблеме, а о симптомах мировой расползающейся войны.
«Оружие решает, кто выживет»: новая гонка вооружений и что с этим делать
Зеленский не просто констатировал слабость институтов — он описал логику войны, где технологии уйдут вперёд быстрее, чем регуляторы сумеют выработать правила. Дроны большой дальности, автономные системы наведения, ИИ-алгоритмы в разведке и ударных связках — всё это не завтра, это уже сегодня.
«Сейчас — самая разрушительная гонка вооружений в истории, потому что в ней участвует искусственный интеллект. Нам нужны глобальные правила по применению ИИ в вооружениях уже сейчас — так же срочно, как и ограничения по распространению ядерного оружия».
Эти слова прицельно обращены к тем, кто привык мерить безопасность старыми мерками. Он прямо говорит: прежние «бумажные» гарантии не работают, пока у нападения есть инструменты, которых ни в одном договоре нет даже на чертеже. В такой реальности кредо звучит цинично, но честно: друзья + оружие + рабочие правила. Приоритеты именно в таком порядке — потому что без друзей и оружия правил просто не будет кому обеспечивать.
Европа и соседство: от «Украина — первая» к «Украина — не последняя»
В отдельном фрагменте Зеленский перечисляет инциденты и тенденции, иллюстрируя тезис «Украина — лишь первая». Нарушения воздушного пространства стран ЕС, гибридные операции, попытки дестабилизации соседей — это не список для сводки новостей, а скелет новой реальности безопасности. Лейтмотив — не повторить грузинский сценарий, не «потерять» Молдову, вовремя закрывать дыры в коллективной обороне. И снова — логика проста: пока решения запаздывают, поле играют дроны и пропаганда.
Как эту речь услышат разные аудитории
В Израиле
Сигнал о заложниках услышат все — от семей похищенных до рядового зрителя новостей. На фоне усталости и внутренних споров публичное подтверждение: «помнят и вне Израиля» — даёт психологический эффект, который тоже важен. Это укрепляет мосты с теми, кто в Европе и США держит тему заложников как красную линию.
В Европе и США
Тезисы о «друзьях и оружии», об ИИ и дронах ложатся в текущие дебаты: ПВО/ПРО, противодроновые системы, экспорт украинских разработок, стандарты применения ИИ в военной сфере. Речь даёт аргументы техникам и политикам одновременно: нужны не только деньги и железо, но и правила, которые кто-то готов обеспечивать.
У «нейтралов»
Жёсткая критика ООН и «институтов, которые не работают», может раздражать тех, кто предпочитает сохранять дистанцию. Но на то и трибуна Генассамблеи: сдвигать неопределившихся. Парадокс в том, что именно нейтралам понадобятся работающие правила первыми, когда конфликтные зоны расширяются.
Практические выводы для политики и дипломатии
1) Повестка ООН и «зубастые механизмы».
Слова про «десятилетия заявлений» — это не просто упрёк, а вызов к формированию механизмов исполнения: автоматические санкционные каскады за нарушения, коалиции принуждения, практические нормы по ИИ-вооружениям. Без этого «моральные» заявления снова утонут в повестке дня.
2) Украина — Израиль: усиление связки.
Публичное напоминание о заложниках повышает капитал доверия Киева в израильском обществе и среди западных политиков, для которых судьба заложников — вопрос чести. Здесь слова действительно конвертируются: они помогают держать тему в международной повестке, усиливая давление на тех, кто способен влиять на процесс освобождения.
3) Экспорт оборонных решений как политический инструмент.
Объявление о готовности делиться проверенными системами — это не только бизнес. Это приглашение к клубу тех, кто не просто «сочувствует», а действует. В практическом выражении — совместные программы ПВО/ПРО, противодроновые решения, стандарты обмена данными и совместимые интерфейсы.
Цитаты, которые стоит запомнить
«Нет гарантий безопасности, кроме друзей и оружия».
«Международное право не работает в полной мере, если у вас нет влиятельных друзей. И даже тогда без оружия ничего не выйдет».
«Посмотрите на Израиль: почти два года — и заложники всё ещё не освобождены. Их нужно освободить».
«Мы начали экспорт вооружений, проверенных в реальном бою. Вам не нужно начинать с нуля — мы готовы делиться тем, что уже доказало эффективность».
«Это — самая разрушительная гонка вооружений в истории, потому что в ней участвует искусственный интеллект. Нужны глобальные правила уже сейчас».
Итог для читателя НАновости
Война стала слишком быстрой для старых правил — и слишком технологичной для старых страховок. Речь Зеленского — это не попытка понравиться залу. Это попытка заставить зал взглянуть на мир, где «право силы» возвращается быстрее, чем мы умеем его останавливать. Поэтому там и звучит слово «заложники»: оно человеческое, без «за» и «против». Когда лидер Украины произносит его на трибуне ООН, оно слышно и в Иерусалиме, и в Брюсселе, и в Вашингтоне. А это значит, что у темы освобождения людей снова появляется шанс оставаться в центре мировой повестки — не на периферии дипломатических текстов.
