Пересмотренная стратегия национальной безопасности Трампа акцентирует на конкуренции с Китаем и Россией.

Все президенты США утверждают Национальную стратегию безопасности. Логика понятна: документ должен объяснить гражданам, что именно делает государство и по какой причине. В последней версии администрации Дональда Трампа это сформулировано прямо — стратегия нужна, чтобы общество понимало курс и приоритеты.

Но у публичности есть обратная сторона. Стратегия, по сути, раскрывает карты противникам. Возникает простой вопрос: станет ли сильный шахматист заранее делиться замыслами своей партии с соперником. Тем более что национальная стратегия — не «гранд-стратегия» на десятилетия. Через несколько лет новый президент может полностью изменить акценты.

В версии 2022 года, представленной экс-президентом Джо Байденом, ключевой угрозой было названо изменение климата. В документе утверждалось, что именно оно является самой значительной и потенциально экзистенциальной проблемой для всех государств.

Исходя из этого подхода, специальный посланник президента по климату Джон Керри пытался убедить лидера Китая Си Цзиньпина присоединиться к США и Европе в глобальной борьбе с выбросами углекислого газа.

Попытка не сработала. В 2024 году Китай зафиксировал десятилетний рекорд по строительству новых угольных электростанций, фактически продемонстрировав расхождение между декларациями и реальной политикой.

Обновлённая Национальная стратегия безопасности Дональда Трампа выдвигает иные приоритеты. Одним из «высших стратегических» направлений стало восстановление энергетического господства США — в нефти, газе, угле и ядерной энергетике.

Среди дополнительных целей обозначены отказ от так называемых практик DEI, которые в документе названы дискриминационными, а также возвращение контроля над критически важными цепочками поставок. Экономика и безопасность вновь рассматриваются как единое целое.

Отдельный фокус сделан на Латинской Америке — регионе, который, по мнению сторонников новой стратегии, был упущен в предыдущие годы. В 2013 году Джон Керри, занимая пост госсекретаря, заявил, что «эпоха Доктрины Монро окончена». Тогда это подавалось как жест уважения к странам региона.

Однако сама Доктрина Монро 1823 года изначально была не про уважение, а про предупреждение европейским империям: вмешательство в Латинской Америке будет расценено США как враждебный шаг.

Новая стратегия предлагает фактически «версию Трампа» этой доктрины: США намерены препятствовать тому, чтобы внешние силы наращивали военный потенциал или получали контроль над стратегическими активами в западном полушарии.

Кто эти силы, в документе не всегда называется напрямую, но контекст ясен. Речь идёт о Китае, России и Исламской Республике Иран, включая их прокси-структуры, такие как «Хизбалла». Исторический пример — теракт 1994 года в еврейском центре в Буэнос-Айресе, где погибли 85 человек и около 300 получили ранения.

Для сравнения: стратегия 2017 года при первом президентском сроке Трампа прямо называла Пекин, Москву, Тегеран и Пхеньян ключевыми угрозами интересам США. С тех пор координация между этими режимами лишь усилилась.

Февраль 2022 года стал символичным. За несколько дней до начала полномасштабной войны против Украины владимир путин и Си Цзиньпин объявили о «партнёрстве без ограничений».

Китай обеспечивает Россию критически важными компонентами — от микрочипов до элементов для ракетного топлива. Иран поставляет дроны, а в Елабуге, более чем в 600 милях к востоку от Москвы, работает завод, связанный с их производством, где задействованы тысячи северокорейских рабочих.

Ким Чен Ын, в свою очередь, направлял путину боеприпасы и тысячи солдат. В исследовательских центрах, включая структуры по защите демократии, это давно называют «осью агрессоров».

Каждая из этих стран угрожает соседям, стремится к региональному доминированию и рассматривает американское влияние как препятствие. Их цель — новый мировой порядок, где правила устанавливают не США и их союзники.

На этом фоне новая стратегия выглядит противоречиво. Китай в ней представлен скорее как управляемый конкурент. В отношении России звучат формулировки о надежде на «быстрое прекращение боевых действий в Украине» и восстановление стратегической стабильности.

Критики задаются вопросом: не очевидно ли, что путин ориентирован на захваты, а не на компромисс. Попытки повторить логику «перезагрузки» времён Обамы выглядят сомнительно.

Цель кремля — подчинение Украины, превращение её либо в вассала по модели Беларуси, либо в полностью контролируемую территорию. В более широкой перспективе — восстановление имперского проекта, который в прошлом назывался и Российской империей, и Советским Союзом.

Это прямая угроза Европе. В стратегии она названа стратегически и культурно значимым регионом. Одновременно подчёркиваются риски деиндустриализации и демографического давления, которые могут привести к «цивилизационному стиранию» отдельных стран.

Документ прямо говорит: сильная Европа необходима США для сдерживания противников. Для стран НАТО это означает, что значение Америки для их безопасности не уменьшается, а растёт.

На Ближнем Востоке стратегия предполагает сокращение прямого американского участия за счёт расширения Авраамовых соглашений между Израилем и проамериканскими арабскими государствами, объединённых борьбой с радикализмом.

При этом эксперты, включая отставного адмирала Марка Монтгомери, обращают внимание на серьёзный пробел: в стратегии практически не затронуты постоянные киберугрозы со стороны Китая и России, направленные против транспортной, энергетической, коммуникационной и финансовой инфраструктуры США.

Группировки вроде связанной с Пекином сети «Долина грома» с 2018 года системно проникают в критические системы, создавая задел для будущего саботажа и дезорганизации.

Сдерживание этих угроз требует усиления как оборонительных, так и наступательных кибервозможностей. Без этого любая стратегия остаётся неполной.

Итог прост: наибольшую опасность для национальной безопасности США представляют не только внешние враги, но и те риски, которые предпочитают не замечать. Именно поэтому обсуждение подобных документов важно и для израильской аудитории — контекст глобальной безопасности напрямую влияет на регион. Об этом и пишет НАновости — Новости Израиля | Nikk.Agency, фиксируя, как стратегические решения в Вашингтоне отражаются на мире вокруг нас.