- 20 ноября, 2025
- 12:14 пп
- В Мире
Иногда судьба целой страны умещается в документ из нескольких страниц. В ноябре 2025 года этим документом стал 28-пунктный план «мирного урегулирования», который, по сообщениям американских СМИ, команда Дональда Трампа подготовила как основу для переговоров между Украиной и Россией.
На бумаге всё выглядит аккуратно: прекращение огня, линия контроля, переговоры позже.
Но если вслушаться в детали, становится ясно: речь не о мире, а о тишине, которую хотят выдать за мир.
И Украина чувствует это интуитивно — как человек, который уже однажды доверял обещаниям, а потом стоял под обстрелами.
Война как фон, на котором предлагают «компромисс»
Третий год украинские города живут с сиренами вместо колоколов. Люди научились различать типы взрывов так же точно, как раньше различали прогноз погоды.
И именно в этот момент, когда зима снова тянет фронт на север и восток, американская политическая сцена выдаёт предложение, которое хотелось бы назвать «миром», но выходит — «перерывом».
План Трампа стал новостью дня — но не новостью надежды.
Что именно предлагают Украине
Известные на сегодня положения выглядят так:
1. Закрепление фактической линии контроля.
То есть — признание того, что оккупированные территории остаются под Россией минимум на время «следующих переговоров».
2. Донбасс — вне рамок возвращения «на данном этапе».
Фактически — потеря областей в обмен на паузу.
3. Крым исключён из обсуждения.
Вопрос просто вынимают из формулы.
4. Украина должна отказаться от курса на НАТО.
Это удар не по политике — по стратегии выживания.
5. Гарантии безопасности — размытые, без механизма.
Обещания вместо защиты.
Новый тревожный слой: язык и РПЦ — как темы, которые “случайно” начинают появляться
Есть ещё одна деталь, которую не озвучивает Вашингтон, но её всё чаще упоминают некоторые медиа и аналитические площадки — особенно те, что читают в Москве.
И речь идёт о двух крайне чувствительных темах:
статус русского языка,
положение РПЦ и УПЦ МП в Украине.
Эти пункты не входят в опубликованные или просочившиеся версии 28-пунктного документа.
Однако несколько изданий подают информацию так, будто эти темы могут появиться в «гуманитарном пакете», вынесенном за рамки основного соглашения, как следующий этап переговоров.
Подача мягкая — «права на родной язык», «гарантии религиозной свободы», «учёт интересов русскоязычных граждан» — но любой, кто знаком с российской дипломатией, понимает:
именно под такими формулировками Москва много лет пытается протолкнуть возврат влияния РПЦ и повышение статуса русского языка.
В некоторых публикациях это подается так, будто вопрос языка и РПЦ не является частью основного плана, но «может быть включён позднее», если Киев согласится на крупные территориальные уступки.
Украина видит в этом прямое повторение логики «Минска»:
сначала — линия фронта,
потом — политические требования,
а уже затем — попытка встроить язык, церковь, амнистию коллаборантов и особые статусы в обязательные пункты.
Именно поэтому любые намёки на русский язык и РПЦ вызывают такую сильную реакцию:
Украина понимает, что уступка территории может привести к давлению и по этим вопросам — «в пакете».
Почему это вызывает тревогу
В Киеве прекрасно понимают: пауза — это не мир.
Хрупкое соглашение — это не защита.
И страна, пережившая 2022–2025 годы, не может позволить себе роскошь доверия.
Institute for the Study of War предупреждает:
такой план не прекращает войну — он переносит её на позже, давая России время на восстановление армии, перезапуск производства ракет и мобилизационные циклы.
Украина это уже проходила.
И урок был слишком болезненным, чтобы повторять его.
Пауза — иногда вдох перед ударом
Политика любит слово «компромисс».
Но компромисс возможен между равными.
В предложенном плане Украина получает обязанности,
а Россия — окно возможностей.
Москва ничего не отдаёт взамен — ни территорий, ни гарантий, ни прекращения атак.
Мир, построенный на уступках агрессору, всегда становится лишь разминкой перед новой войной.
Это распространяется и на военные пункты, и на «мягкие» — язык, церковь, культурные статусы.
Политика усталости: когда войну хотят “выключить”, а не решить
Есть чувство, что миру стало удобно не решать конфликт, а просто снизить громкость новостей о нём.
Усталость Запада — реальна.
Смена власти в США — реальна.
И желание поставить галочку «мирный процесс начат» — тоже.
Но Украина не может жить по циклам чужого предвыборного календаря.
Для неё любой «компромисс» — это чьи-то дома, семьи и будущее.
Геополитика после 2022 года
Мир давно перестал быть прежним.
Украина доказала, что даже страна без больших ресурсов может удерживать фронт против крупной военной машины.
Эта реальность не сочетается с формулами, где агрессору дают паузу, а жертве — условия.
Если план Трампа предполагает закрепление территорий за Россией, отказ от НАТО, и возможный «гуманитарный пакет», то это не мир — это попытка переписать правила международной безопасности.
Что будет дальше: два сценария
Сценарий 1: Украина соглашается на план
Теряет территории.
Получает угрозу нового наступления через 1–2 года.
Открывает дверь идеологическим требованиям Москвы.
Фактически — фиксирует слабый мир, который не удержится.
Сценарий 2: Украина отказывается
Война продолжается.
США могут давить.
Россия усиливает производство оружия.
Но Украина сохраняет субъектность и стратегическую линию.
Именно во втором сценарии у страны есть шанс сохранить будущее, а не только настоящее.
Мир должен быть честным, иначе он рушится
28 пунктов — не рецепт мира.
Это документ, написанный в логике «давайте притушим конфликт», но не в логике справедливости.
Украина давно научилась: мир невозможен, если в нём не учитывают правду.
И правда здесь проста:
— нельзя обменять территорию на обещание;
— нельзя впустить Кремль на культурное поле через «права языка»;
— нельзя возвращать влияние РПЦ под видом «религиозных гарантий»;
— нельзя оставлять агрессору пространство для следующего удара.
Мир — это не пауза.
Мир — это когда угроза исчезает, а не откладывается.
Украина знает это слишком хорошо.
